Оборотни
Оборотень — это человек, который после полного восхода полной луны превращается в свирепое животное, весьма напоминающее волка. Оборотней можно легко отличить от настоящих волков по нескольким неприметным признакам: щелевидным зрачкам глаз, вытянутой морде, короткой шерсти, длинным лапам и кисточке на хвосте. Оборотничество передаётся путём попадания в кровь жертвы слюны больного индивидуума в активной стадии, проще говоря после укуса преобразованного оборотня. Однако, есть предположения, что болезнь не передается волшебнику в тот момент, когда оборотень кусает анимага в обличии животного. К больным именно этой болезнью маги относятся крайне отрицательно. Существует стойкая неприязнь «обычных людей» к этим несчастным. Их сторонятся, стараются не принимать на работу, к ним относятся как к прокажённым. Неудивительно, что многие оборотни чувствуют себя комфортно только с себе подобными, постепенно теряя всё человеческое в своём облике.
В конце XIX века авторитетный английский учёный профессор Марлоу Форфанг предпринял попытку комплексного изучения привычек оборотней. Он выяснил, что все вервольфы, с которыми ему удалось поговорить, прежде были волшебниками. Они также сообщили ему, что маглы и волшебники различаются на вкус и что будучи укушенными, маглы умирают, в то время как волшебники становятся вервольфами.
Политика Министерства Магии по отношению к оборотням всегда была путанной и неэффективной. В 1637 году был разработан Кодекс поведения оборотней, который те должны были подписать, обещая ни на кого не нападать и запираться каждое полнолуние. Неудивительно, что никто не подписал Кодекс, ведь никто не хотел идти в Министерство и признаваться в том, что он — вервольф. Позднее с этой же проблемой столкнулись при создании Реестра оборотней. В течение многих лет этот Реестр остаётся неполным и недостоверным, так как многие из свежеукушенных пытаются скрыть своё состояние во избежание позора и изгнания. Оборотнями много лет поочерёдно занимались отделы тварей и существ Отдела регулирования магических популяций и контроля над ними, потому, что никак не могли решить, кем считать оборотней — людьми или зверями. Какое-то время реестром и отловом занимался отдел тварей, а вопросами помощи и поддержки — отдел существ. Но ни один оборотень не обращался за помощью или поддержкой, и программу помощи вскоре свернули.
Многие магловские мифы и легенды об оборотнях лживы, хотя крупицы правды в них есть. Серебряные пули не убивают оборотней, но смесь измельчённого в порошок серебра и ясенеца белого, нанесённая на свежий укус, «запечатывает» рану, не давая жертве умереть от потери крови (хотя существуют трагические истории о тех, кто умолял дать им умереть вместо того, чтобы продолжать жить оборотнем).
Ежемесячные трансформации оборотня очень болезненны, если не было предпринято определённое лечение; несколько дней до и после превращения сопровождаются бледностью и слабостью. В волчьем облике оборотень теряет человеческое понимания правильного и неправильного. Тем не менее, в облике человека оборотни ничем не отличаются от прочих людей. Впрочем, бывает, что они опасны и в человеческом обличьи, чему примером является Фенрир Сивый, который стремился кусать и увечить даже будучи человеком и ради этого затачивал свои ногти на манер когтей.
Будучи атакованным оборотнем в человеческом теле, жертва может заразиться ликантропией в слабой форме, которая выражается, например, в любви к сырому мясу, или вообще пройти без последствий. Но в любом случае, укус или царапина, нанесённая оборотнем вне зависимости от его облика оставляют долго неисчезающие шрамы.
Оборотни размножаются через укусы других людей. Позор, окружавший оборотней на протяжении столетий, привёл к тому, что мало кто из них вступал в брак и имел детей. Однако ликантропия никогда не передавалась детям.
Любопытным представляется то обстоятельство, что если два оборотня встретятся и спарятся при полной луне (чрезвычайно редкая ситуация, известны лишь два случая), то родятся волчата, похожие во всём на настоящих волков, но обладающие высоким интеллектом. Они не более агрессивны, чем обычные волки, и не выискивают людей, чтобы на них напасть.
